Субъективный словарь фантастики  - Роман Арбитман

Кинг и Кроненберг ставят перед собой разные задачи, но приходят к одному ответу. Кто такой Стилсон из романа? Вместилище «химически чистого» зла; феномен не психологический, а биологический. Кто такой Стилсон из фильма? Социопат в маске патриота, который пытается достигнуть высот, чтобы затем отомстить разом всему миру. Отговорить такого невозможно, переубеждать бессмысленно. Вывод один: чудище надо остановить. Любым способом – тут едины аполитичный фантаст и режиссер-эстет. При этом оба знают, что миссию должен осуществить не герой-профи, не Ван Хельсинг и не Капитан Америка. Авторы вкладывают винтовку в руки человеку с усредненными именем и фамилией. «Джон Смит» – все равно что случайное «Эй, ты!», обращенное к толпе. И гражданин из толпы откликается на зов.

Впрочем, Джонни Смит – не просто обычный провинциал, он еще и преподаватель литературы. Чтобы наставить оружие на человека (не на поле боя) и спустить курок, главному персонажу требуется усилие. Но кому, как не учителю словесности, которому «Ворон» Эдгара По понятнее, чем предвыборный плакат, дано право закрыть собой амбразуру кантовского категорического императива? Хорошая литература может не только быть зеркалом, отражающим реальность, но и увеличительным стеклом, которое ее преображает. В ту самую минуту, когда Джонни Смит понимает, что его пророческий дар – не проклятье и что явленное ему будущее можно изменить, герой осознает и свое предназначение. Целый мир завис над пропастью во ржи, и Джонни Смит, как Холден Колфилд из романа Дж. Д. Сэлинджера, не может позволить ему упасть…

Фильм Кроненберга был первой, но не единственной попыткой перевести «Мертвую зону» на язык кино. В 2002–2007 годах на канале USA Network демонстрировался одноименный сериал с Энтони Майклом Холлом в главной роли. Однако это все-таки была не экранизация, а самостоятельное произведение по мотивам, как тактично говорилось в титрах, «персонажей Стивена Кинга». Превратив сравнительно небольшой роман в долгий телемарафон, авторы – Майкл Пиллер и Шоун Пиллер – были вынуждены пренебречь элементарной логикой: хотя Джонни Смит еще в первом сезоне узнавал, что Стилсон в будущем подтолкнет планету к ядерному Апокалипсису, главный герой использовал свой дар пророка в самых разных ситуациях. Он предотвращал падение самолета, спасал город от эпидемии китайского вируса, препятствовал стрельбе в школе и т. д., однако семь сезонов подряд никак не мог остановить злодея Стилсона. Воистине ТВ – зона странностей, где законы природы отказываются работать… Кстати, среди вариантов перевода названия «The Dead Zone» на «пиратских» кассетах с фильмом Кроненберга значился и такой: «Гиблое место».

Мир приключений

Альманах фантастических и приключенческих произведений под таким названием ежегодно выходил в «Детгизе» (потом «Детской литературе») с 1955 по 1990 год. Название позаимствовано у журнала, который существовал в дореволюционной России, а потом в СССР (1911–1918, 1922–1930).

Формально альманах был ориентирован на молодого читателя, но по факту аудитория чаще всего не имела каких-то возрастных ограничений. Первые восемь выпусков «Мира приключений» издавались в увеличенном формате – такие монументальные тома, похожие на популярные в сталинские годы однотомные собрания сочинения классиков: уронишь на ногу – ушиб гарантирован. К счастью, с 1963 года формат альманаха становится стандартным, более удобным для книжных полок, а нумерация сохранится в выходных данных вплоть до 14-й книги.

В первые годы существования альманаха приключенческая литература здесь заметно преобладает над фантастической, однако в более поздний период дисбаланс уменьшается. Хотя состав выпусков «Мира приключений» никогда не был ровным и случались конъюнктурные публикации, за 35 лет существования альманаха здесь было напечатано немало произведений, сыгравших важную роль в развитии советской фантастики.

Для себя я составил список примечательных публикаций – в хронологическом порядке. Начнем с 50-х и 60-х. № 5 (1959) – «Сестра Земли» Георгия Мартынова. Вторая часть трилогии «Звездоплаватели»; произведение, быть может, не вполне совершенное художественно, но масштабное по авторскому замыслу. № 6 (1961) – «Благоустроенная планета» Аркадия и Бориса Стругацких. О «биологической цивилизации» на планете Леонида; часть будущей повести «Полдень, XXII век»). № 8 (1962) – «Должен жить» Стругацких. Сокращенный вариант повести «Стажеры». № 9 (1963) – «Глиняный бог» Анатолия Днепрова. Повесть подпорчена «политикой», однако идея превращения углеродной жизни в кремнийорганическую очень любопытна, да и сюжет закручен крепко. № 11 (1965) – «Девочка, с которой ничего не случится» Кирилла (тогда еще не Кира) Булычева. Первое произведение из будущего цикла об Алисе Селезневой (см.). № 12 (1966) – «Хождение за три мира» Александра и Сергея Абрамовых. Не без идеологических штампов (образ туриста-невозвращенца), но интересно написанное произведение на тему «параллельных миров» (см. Эвереттическая фантастика). № 14 (1968) – «Оборотень» Павла Багряка. Заключительная повесть из цикла «Пять президентов», созданного уникальным «пятиглавым» автором (см. Псевдонимы фантастов в СССР и России). № 15 (1969) – «Главный полдень» Александра Мирера. Едва ли не первое в советской фантастике и созданное «на отечественном материале» произведение о тайном вторжении враждебно настроенных пришельцев (см. Похитители тел); в книге «Дом скитальцев» (1976) появилась и вторая часть – тоже отлично написанная, но уже не такая концептуальная.

В 70-е годы и в первой половине 80-х альманах тоже интересен. № 16 (1971) – «Вселенная за углом» Ариадны Громовой и Рафаила Нудельмана. Необычное произведение о контакте (см.) с иными мирами, для которого совсем не обязательно летать в космос. В этом же выпуске публикуется «Марсианское зелье» Кирилла (все еще не Кира) Булычева – это первая книжная публикация произведения из будущего цикла о Великом Гусляре (см.). № 19 (1974) – «Экспедиция в преисподнюю» С. Ярославцева. Большинство из поклонников этой увлекательной фантастической сказки (третья ее часть вышла позднее в журнале «Уральский следопыт») довольно быстро заподозрили, что автор – Стругацкие или хотя бы один из братьев (см. Псевдонимы фантастов в СССР и России); в 1982 году Аркадий Натанович, приехав в Саратов, на встрече с нашим КЛФ (см.) отпираться не стал и сознался. № 23 (1978) – «О фантастике всерьез и с улыбкой» Виталия Бугрова – сокращенная версия его будущей книги познавательных фантастоведческих очерков «В поисках завтрашнего дня» (1981). В этом же выпуске альманаха произошла любопытная «встреча»: вслед за рассказами из «гуслярского» цикла Кира Булычева (среди героев которого был профессор-изобретатель Лев Минц) публикуется этнографический очерк настоящего Льва Минца, прообраза булычевского героя. И читатель может подумать, что взялся за перо сам Лев Христофорович. № 25 (1981) – «Соната ужа» Ольги Ларионовой. Повесть из цикла «Знаки зодиака», навеянного живописью Микалоюса Чюрлёниса. № 26 (1983) – «Сумасшедший король» Бориса Штерна. Это одна из редких столичных книжных публикаций киевского писателя-фантаста, который вплоть до 1987 года печатал свои произведения либо в периодике (см. Наука и мысль), либо в провинциальных коллективных сборниках…